Большой Академический Хор физического факультета Воронежского государственного университета: 60 лет спустя
Большой мужской объединенный,
ещё никем не превзойденный,
Академический наш Хор,
Физфака основной упор!
(Отрывок из «Сборника песен БАХа»)
В прошлом году БАХу физфака ВГУ исполнилось ровно 60 лет. В честь памятной даты мы вспомним, как зародился хор физфака и посмотрим насколько сильно он изменился спустя более полвека существования.
Большой Академический Хор физфака ВГУ (далее – БАХ) образовался более полувека назад, в 1966 году. И если раньше название хора смешило, то сейчас БАХ действительно "Большой" и почти "Академический". Так как же идея, принятая Станиславом Георгиевичем Кадменским, тогда доцентом кафедры теоретической физики, воплотилась в жизнь?
На дворе – 70-е годы
В начале истории лежит, как это часто бывает в университетах, студенческая весна далекого 1964 года. «После оглушительного выступления физфака на очередной «Университетской весне» один (одна) из членов жюри заявил(а), что, дескать, такой большой факультет, как физический, смог бы, например, и организовать большой хор, который исполнял бы достойные патриотические песни современных советских композиторов. В тот год физфак на «Весне» не победил» – вспоминает Валентин Мешков, физического факультета ВГУ 1971 года.
В 1966-1967 годах про замечание жюри вспомнили на собрании Комитета комсомола физфака. В 213-й аудитории все споры слушал тогда молодой и по ныне талантливый доцент кафедры теоретической физики Станислав Георгиевич Кадменский. Он отбирал в коллектив ребят, которые могли показывать, что физики – тоже люди, а не роботы, и им человеческое не чуждо. Идея начала обрастать предложениями.
«Ожесточённые споры развернулись вокруг названия будущего коллектива. Слово «большой» приняли все единогласно, потому как смешно. Слово «академический» приняли также, потому как ещё смешнее. Про слово «мужской» разногласий не было. Про слово «объединённый» возникли некоторые недоразумения, но Стас сказал, что так надо! В результате этот конгломерат получил название – «Большой мужской объединённый академический хор физического факультета» – из мемуаров Валентина Мешкова
На дворе – 70-е годы
В начале истории лежит, как это часто бывает в университетах, студенческая весна далекого 1964 года. «После оглушительного выступления физфака на очередной «Университетской весне» один (одна) из членов жюри заявил(а), что, дескать, такой большой факультет, как физический, смог бы, например, и организовать большой хор, который исполнял бы достойные патриотические песни современных советских композиторов. В тот год физфак на «Весне» не победил» – вспоминает Валентин Мешков, физического факультета ВГУ 1971 года.
В 1966-1967 годах про замечание жюри вспомнили на собрании Комитета комсомола физфака. В 213-й аудитории все споры слушал тогда молодой и по ныне талантливый доцент кафедры теоретической физики Станислав Георгиевич Кадменский. Он отбирал в коллектив ребят, которые могли показывать, что физики – тоже люди, а не роботы, и им человеческое не чуждо. Идея начала обрастать предложениями.
«Ожесточённые споры развернулись вокруг названия будущего коллектива. Слово «большой» приняли все единогласно, потому как смешно. Слово «академический» приняли также, потому как ещё смешнее. Про слово «мужской» разногласий не было. Про слово «объединённый» возникли некоторые недоразумения, но Стас сказал, что так надо! В результате этот конгломерат получил название – «Большой мужской объединённый академический хор физического факультета» – из мемуаров Валентина Мешкова
Первый концерт БАХа: как оно было?
«Не имея ни голоса, ни слуха, но обладая тягой к пению, я понял, что в хоре петь можно – товарищи поддержат!» – Валентин Мешков.
Несколько парней в костюмах вышли на сцену в апреле предположительно 1967 года. Некоторых выводили под локоть, ставили на негнущихся ногах прямо на сцену, куда через пару секунд вышел самый первый дирижер БАХа - Андрей Николаевич Чеботарёв.
«Раскланявшись с публикой и с хористами, Андрюха взмахнул руками, и тут началось… Самое главное было – не смотреть на его руки, потому что его взмахи не имели ничего общего с мелодией, тактом и исполняемым произведением вообще» – Валентин Мешков.
А исполняли произведение на мотив М.И. Глинки из оперы «Жизнь за царя». Только текст придумывали сами:
Славься ты, славься, родной факультет!
Дал ты приют нам на несколько лет!
Топится, топится в огороде баня.
Поступил на физфак юный физик Ваня!
Так песня делилась на две части: в одной – восхвалялся любимый физфак, а в другой, частушечной, баховцы предвещали бедному Ваньке неказистую судьбу.
Зал встретил новый хор благосклонно и требовал продолжения. Так, всегда подтянутые и с иголочки одетые ребята выходили на сцену, дожидались дирижера и перепевали в шуточной форме известные мотивы того времени. Вот, например, одна из первых песенок собственного сочинения под названием «Живёт моя отрада». Конечно же, про ВГУ и родной физфак:
Живёт моя отрада в высоком терему,
А терем тот высокий зовётся ВГУ.
В том тереме высоком физфака слышен гул,
Куют науки кадры налево, за углом.
Гимн науки и физфака
Большой Академический хор физфака не мог остаться незамеченным. Он, можно сказать, произвел фурор. Под руководством Александра Тихоновича Смирнова в ответ на филологическом факультете был создан певческий ансамбль преимущественно из девушек, который спел старинный студенческий гимн «Gaudeamus».
Ответ был дан незамедлительно. Всех БАХовцев созвали в вышеупомянутой 213-ой аудитории.
«Срочно собрался штаб и провёл то, что сейчас принято называть «мозговым штурмом». Честно сказать, мозги там не сильно участвовали: мы просто понавтыкали в латинский язык несколько иностранных, кто какие знал, слов» – Валентин Мешков
Так и получился БАХовский «Gaudeamus», который по мере лет подвергался редакции:
Gaudemaus igitur,
Uvenes dum sumus!
Veto Веневитино,
Намотай на умус!
Dekanat und Rektorat,
C est la vie оф море крат
Профместкомус - bravo!
Коллективус – слава!
Зит транзитум gloria,
Tempera уморес:
Lectium, colloquium,
Practicum, theores!
Про протонус-электронус
И про синхрофазотронус
Хоть тешите колус:
Кончил ВУЗ – и в школу-с!
Vivat Academia!
Vivat professores!
Лазер, мазер, граммофон,
Плинтуса, рессорес.
Но не в vino veritas,
Veritas in homo,
Vivat хромосома!
Vivat хромосома!
Тогда песенка, написанная наобум, произвела фурор среди академиков: те писали её на бумажках, отмечая, что «в этой песне очень точно отмечены тонкие нюансы проблем физической науки». Гимн физики, не иначе. Сейчас эта старинная студенческая песня обрела уже не вторую и не третью, как писал Валентин Мешков, а десятую, одиннадцатую, тринадцатую или даже пятидесятую жизнь.
К слову о гимнах. Гимн физфака тоже написал БАХ в ранних годах. Сегодня его исполняют на студвеснах всем факультетом, а фразу «Гип-Гип-Ура» вместо БАХа нынче говорит координатор актива:
Вот ты проходишь, лысиной сверкая,
Хотя по паспорту тебе лишь 25,
И шевелюра у тебя уж не густая,
И сердце тоже начало сдавать.
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
Копясь в мощном синхрофазотроне,
Мы открываем адские лучи,
Заряд находим даже на нейтроне,
Плюем на то, что смерть сулят врачи.
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
И где-нибудь в Дубне или в Сибири
От злого рака всё равно помрем.
И чтоб на похоронах наших не тужили,
Мы из под крышки гроба пропоем:
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
«Не имея ни голоса, ни слуха, но обладая тягой к пению, я понял, что в хоре петь можно – товарищи поддержат!» – Валентин Мешков.
Несколько парней в костюмах вышли на сцену в апреле предположительно 1967 года. Некоторых выводили под локоть, ставили на негнущихся ногах прямо на сцену, куда через пару секунд вышел самый первый дирижер БАХа - Андрей Николаевич Чеботарёв.
«Раскланявшись с публикой и с хористами, Андрюха взмахнул руками, и тут началось… Самое главное было – не смотреть на его руки, потому что его взмахи не имели ничего общего с мелодией, тактом и исполняемым произведением вообще» – Валентин Мешков.
А исполняли произведение на мотив М.И. Глинки из оперы «Жизнь за царя». Только текст придумывали сами:
Славься ты, славься, родной факультет!
Дал ты приют нам на несколько лет!
Топится, топится в огороде баня.
Поступил на физфак юный физик Ваня!
Так песня делилась на две части: в одной – восхвалялся любимый физфак, а в другой, частушечной, баховцы предвещали бедному Ваньке неказистую судьбу.
Зал встретил новый хор благосклонно и требовал продолжения. Так, всегда подтянутые и с иголочки одетые ребята выходили на сцену, дожидались дирижера и перепевали в шуточной форме известные мотивы того времени. Вот, например, одна из первых песенок собственного сочинения под названием «Живёт моя отрада». Конечно же, про ВГУ и родной физфак:
Живёт моя отрада в высоком терему,
А терем тот высокий зовётся ВГУ.
В том тереме высоком физфака слышен гул,
Куют науки кадры налево, за углом.
Гимн науки и физфака
Большой Академический хор физфака не мог остаться незамеченным. Он, можно сказать, произвел фурор. Под руководством Александра Тихоновича Смирнова в ответ на филологическом факультете был создан певческий ансамбль преимущественно из девушек, который спел старинный студенческий гимн «Gaudeamus».
Ответ был дан незамедлительно. Всех БАХовцев созвали в вышеупомянутой 213-ой аудитории.
«Срочно собрался штаб и провёл то, что сейчас принято называть «мозговым штурмом». Честно сказать, мозги там не сильно участвовали: мы просто понавтыкали в латинский язык несколько иностранных, кто какие знал, слов» – Валентин Мешков
Так и получился БАХовский «Gaudeamus», который по мере лет подвергался редакции:
Gaudemaus igitur,
Uvenes dum sumus!
Veto Веневитино,
Намотай на умус!
Dekanat und Rektorat,
C est la vie оф море крат
Профместкомус - bravo!
Коллективус – слава!
Зит транзитум gloria,
Tempera уморес:
Lectium, colloquium,
Practicum, theores!
Про протонус-электронус
И про синхрофазотронус
Хоть тешите колус:
Кончил ВУЗ – и в школу-с!
Vivat Academia!
Vivat professores!
Лазер, мазер, граммофон,
Плинтуса, рессорес.
Но не в vino veritas,
Veritas in homo,
Vivat хромосома!
Vivat хромосома!
Тогда песенка, написанная наобум, произвела фурор среди академиков: те писали её на бумажках, отмечая, что «в этой песне очень точно отмечены тонкие нюансы проблем физической науки». Гимн физики, не иначе. Сейчас эта старинная студенческая песня обрела уже не вторую и не третью, как писал Валентин Мешков, а десятую, одиннадцатую, тринадцатую или даже пятидесятую жизнь.
К слову о гимнах. Гимн физфака тоже написал БАХ в ранних годах. Сегодня его исполняют на студвеснах всем факультетом, а фразу «Гип-Гип-Ура» вместо БАХа нынче говорит координатор актива:
Вот ты проходишь, лысиной сверкая,
Хотя по паспорту тебе лишь 25,
И шевелюра у тебя уж не густая,
И сердце тоже начало сдавать.
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
Копясь в мощном синхрофазотроне,
Мы открываем адские лучи,
Заряд находим даже на нейтроне,
Плюем на то, что смерть сулят врачи.
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
И где-нибудь в Дубне или в Сибири
От злого рака всё равно помрем.
И чтоб на похоронах наших не тужили,
Мы из под крышки гроба пропоем:
А мы ещё, а мы пока
Не старики, не старики,
А мы – студенты-физики!
Студенческие весны 80-90х годов
К сожалению, отыскать людей, которые в деталях рассказали бы нам о веснах бородатых годов, сложно. Вместо человека мы обратимся к буквам, а именно – к предисловию первого издания «Сборника песен БАХа», откуда можно вырвать маленькие, но довольно яркие отрывки из прошлого. Да и сами песни не забудем. Благодаря сохранившимся мемуарам, которые вели дирижеры тех годов, мы прочитаем (а кто-то и пропоет) хиты физфаковского хора.
Отрывок из предисловия к первому изданию:
«Первокурсник! Юный брат Наш! ... Ты не видел Весны-80, когда 50 физиков, вскричав: «И бита ваша карта, Джимми картер!», отняли у Брежнева монополию политических диалогов. Ты не плакал от смеха на Весне-78, когда на вопрос Верочки Кузьминой: «Дяденьки, а почему коровы не едят лимонов» умненькие дяденьки хором ответили: «А чтобы молочко не скислось». Тебе не удалось отыскать места среди сотен сидящих на полу в проходах зрителей Весны-81, когда Валера Гревцов твердым голосом переводил французский лепет Сережи Писарева. И, затем, ты не видел лица Зиновия Александровича Либермана во время исполнения: «Замдекан, но два ведра, он три ведра. Боле-мене Либерман. Их жринк лишь айн стакан»
Либерман Зиновий Александрович – особенно любимый студенчеством заместитель декана по учебной части 80-х годов. Его замдеканство, прерванное временным отъездом в Германию, потрясло студенческую общественность. Его фамилия не раз упоминалась в песнях БАХа. Например, вот отрывок из «Любимая песни» из Весны-77:
Даром преподаватели
Время со мною тратили
Даром со мною мучился
Пенкин и Либерман.
Мудрых преподавателей
Слушал я невнимательно
Не обращал внимания
Я на учебный план.
Студенты 80-90х годов в целом любили упоминать преподавателей в текстах. К примеру, на Весне-86 прозвучала песня «Ребятам о «хвостатых». Да, песня про студенческие хвосты, но какая!
Вот бредет неуклюже
Кто-то мрачный по лужам,
Сам не зная куда и зачем.
Но известно студентам,
Профессуре, доцентам,
Почему он хвостатый такой.
Он не лает, не кусается,
На прохожих не бросается.
И на пиво – ноль внимания.
Вот это состояние!
Завалил он Рапопорта,
Два зачета и войну,
К сожаленью, отчисленье
Много раз в году.
***
И снится нам не гул аэродрома,
Не синих вертолетов караван,
А снятся нам экзамены у Зона,
Нам снятся Рапопорт и Либерман.
БАХовского Крокодилу Гену из песни «завалил» Рапопорт Лев Павлович, основатель Воронежской школы теоретической физике и заведущий кафедрой физики до 1994 года. Вероятность сдачи ему экзаменов отличалась близостью к нулю, поэтому часто студенты в песнях писали о нем так:
Хочу я Тете Свете (С.М. Языкова)
Хочу я Бабе Шуре (А.М. Мелешина)
И Деду Рапопорту
Я, кажется, хочу
Ля-ля-ля-ля-
Хочу
Ля-ля-ля-ля
Экзамен сдать.
Упомянутые выше профессора – Языкова Светлана Мениорьевна, Мелешина Александра Михайловна, Зон Борис Абрамович, и другие – выдающиеся личности, без которых редко обходилась хоть одна песня БАХа того времени. Сыронизировать над преподавателем для БАХовца – легко! Так участники хора выражали свою любовь. Может, не к учебе, но к любимым учителям.
Отрывок из предисловия к первому изданию:
Мы смеялись над собой и над другими, горько смеялись над вузовским образованием и падением престижа физических специальностей, подшучивали над Препами и Деканом. И они прощали нас, ибо все мы принадлежали и будем принадлежать вечно к Великому Братству Физиков!
Что же волновало студентов тех годов? Что они хотели отразить в своих песнях? Может, бесспорно вечную проблему студенчества? Да, но кроме неё, БАХ успел спеть песню о любви. Физики же тоже, в конце концов, романтичные натуры:
Песня без названия, 1979
Там, где пи-зоны рыщут, как бизоны,
Где преподаватели студентам портят кровь,
Физик жил ученый, малость облученный,
Жил студент, не верящий в любовь.
Но однажды утром, после трудной ночи,
Выключив реактор, возвращался он домой.
Стройная фигурка, лазерная очи –
Сон смахнуло, будто бы рукой.
...
Там, где по приборам рыщут электроны,
Где у лаборанток интегралом смотрит бровь
Физик стал ученый, сильно облученный,
Навсегда поверивший в любовь.
А ещё о атомной войне:
Крылатые ракеты («Крылатые качели», Е.Крылатов». Отрывок)
Мы не против блока «NATO»,
Но нам нужен крепкий мир.
И советские ребята
Регулярно ходят в тир.
Прочь болезни и одышку,
На военку приходи.
Слева вспышка, справа вспышка,
Впереди и позади.
И о любви студентов всех времен, про которую нельзя не спеть хотя бы раз в жизни:
Песня о вечном («Чунга-чанга». Отрывок)
Пива банка! Зеленою весной!
Пива банка! Белою зимой!
Пива банка! Весело живем!
Пива банка! Песенки поем!
В общем, писали обо всем. Так, как могли – коллективно, при помощи мозгового штурма. БАХ только зарождался, но уже в 1987 году, спустя пару лет после образования хора, его тексты впервые опубликовали в студенческой юмористической стенгазете физфака под названием «Филиппок». На страничках красовался ярко улыбающийся паренек, являвший собой как бы образ всех физфаковцев в их непреклонном оптимизме. «Филиппка», к сожалению, «умер» в 1992 году, и неизвестно сохранился ли где-нибудь номер по сей день.
БАХ не стоял на месте. Менялись времена – менялись и смыслы песен. В 1980-90х годах, когда практиковалась отмена службы студентов дневного отделения в Красной Армии. Опасность отправиться со сцены на передовую театра военных действий висела над хвостистами, являлась стимулом учиться хотя бы на «тройки». Военная тема непосредственно нависла над текстами БАХовцев, заняв достойное место в репертуаре.
А после старые песни постепенно начали забывать; приходили новые люди и уходили старые; тема преемственности волновала всех. Вот, например, отрывок из предисловия ко второму изданию БАХа:
«С течением лет прямо на глазах забывается всё то, что волновало душу физика вплоть до ближайших предперестроечных времен, поэтому нет необходимости подчеркивать знание этих традиций молодым поколений, в руки которого отдано дело дальнейшего прославления физфака «...» Хочется, чтобы это издание послужило хорошим подспорьем в этом благородном деле»
К сожалению, отыскать людей, которые в деталях рассказали бы нам о веснах бородатых годов, сложно. Вместо человека мы обратимся к буквам, а именно – к предисловию первого издания «Сборника песен БАХа», откуда можно вырвать маленькие, но довольно яркие отрывки из прошлого. Да и сами песни не забудем. Благодаря сохранившимся мемуарам, которые вели дирижеры тех годов, мы прочитаем (а кто-то и пропоет) хиты физфаковского хора.
Отрывок из предисловия к первому изданию:
«Первокурсник! Юный брат Наш! ... Ты не видел Весны-80, когда 50 физиков, вскричав: «И бита ваша карта, Джимми картер!», отняли у Брежнева монополию политических диалогов. Ты не плакал от смеха на Весне-78, когда на вопрос Верочки Кузьминой: «Дяденьки, а почему коровы не едят лимонов» умненькие дяденьки хором ответили: «А чтобы молочко не скислось». Тебе не удалось отыскать места среди сотен сидящих на полу в проходах зрителей Весны-81, когда Валера Гревцов твердым голосом переводил французский лепет Сережи Писарева. И, затем, ты не видел лица Зиновия Александровича Либермана во время исполнения: «Замдекан, но два ведра, он три ведра. Боле-мене Либерман. Их жринк лишь айн стакан»
Либерман Зиновий Александрович – особенно любимый студенчеством заместитель декана по учебной части 80-х годов. Его замдеканство, прерванное временным отъездом в Германию, потрясло студенческую общественность. Его фамилия не раз упоминалась в песнях БАХа. Например, вот отрывок из «Любимая песни» из Весны-77:
Даром преподаватели
Время со мною тратили
Даром со мною мучился
Пенкин и Либерман.
Мудрых преподавателей
Слушал я невнимательно
Не обращал внимания
Я на учебный план.
Студенты 80-90х годов в целом любили упоминать преподавателей в текстах. К примеру, на Весне-86 прозвучала песня «Ребятам о «хвостатых». Да, песня про студенческие хвосты, но какая!
Вот бредет неуклюже
Кто-то мрачный по лужам,
Сам не зная куда и зачем.
Но известно студентам,
Профессуре, доцентам,
Почему он хвостатый такой.
Он не лает, не кусается,
На прохожих не бросается.
И на пиво – ноль внимания.
Вот это состояние!
Завалил он Рапопорта,
Два зачета и войну,
К сожаленью, отчисленье
Много раз в году.
***
И снится нам не гул аэродрома,
Не синих вертолетов караван,
А снятся нам экзамены у Зона,
Нам снятся Рапопорт и Либерман.
БАХовского Крокодилу Гену из песни «завалил» Рапопорт Лев Павлович, основатель Воронежской школы теоретической физике и заведущий кафедрой физики до 1994 года. Вероятность сдачи ему экзаменов отличалась близостью к нулю, поэтому часто студенты в песнях писали о нем так:
Хочу я Тете Свете (С.М. Языкова)
Хочу я Бабе Шуре (А.М. Мелешина)
И Деду Рапопорту
Я, кажется, хочу
Ля-ля-ля-ля-
Хочу
Ля-ля-ля-ля
Экзамен сдать.
Упомянутые выше профессора – Языкова Светлана Мениорьевна, Мелешина Александра Михайловна, Зон Борис Абрамович, и другие – выдающиеся личности, без которых редко обходилась хоть одна песня БАХа того времени. Сыронизировать над преподавателем для БАХовца – легко! Так участники хора выражали свою любовь. Может, не к учебе, но к любимым учителям.
Отрывок из предисловия к первому изданию:
Мы смеялись над собой и над другими, горько смеялись над вузовским образованием и падением престижа физических специальностей, подшучивали над Препами и Деканом. И они прощали нас, ибо все мы принадлежали и будем принадлежать вечно к Великому Братству Физиков!
Что же волновало студентов тех годов? Что они хотели отразить в своих песнях? Может, бесспорно вечную проблему студенчества? Да, но кроме неё, БАХ успел спеть песню о любви. Физики же тоже, в конце концов, романтичные натуры:
Песня без названия, 1979
Там, где пи-зоны рыщут, как бизоны,
Где преподаватели студентам портят кровь,
Физик жил ученый, малость облученный,
Жил студент, не верящий в любовь.
Но однажды утром, после трудной ночи,
Выключив реактор, возвращался он домой.
Стройная фигурка, лазерная очи –
Сон смахнуло, будто бы рукой.
...
Там, где по приборам рыщут электроны,
Где у лаборанток интегралом смотрит бровь
Физик стал ученый, сильно облученный,
Навсегда поверивший в любовь.
А ещё о атомной войне:
Крылатые ракеты («Крылатые качели», Е.Крылатов». Отрывок)
Мы не против блока «NATO»,
Но нам нужен крепкий мир.
И советские ребята
Регулярно ходят в тир.
Прочь болезни и одышку,
На военку приходи.
Слева вспышка, справа вспышка,
Впереди и позади.
И о любви студентов всех времен, про которую нельзя не спеть хотя бы раз в жизни:
Песня о вечном («Чунга-чанга». Отрывок)
Пива банка! Зеленою весной!
Пива банка! Белою зимой!
Пива банка! Весело живем!
Пива банка! Песенки поем!
В общем, писали обо всем. Так, как могли – коллективно, при помощи мозгового штурма. БАХ только зарождался, но уже в 1987 году, спустя пару лет после образования хора, его тексты впервые опубликовали в студенческой юмористической стенгазете физфака под названием «Филиппок». На страничках красовался ярко улыбающийся паренек, являвший собой как бы образ всех физфаковцев в их непреклонном оптимизме. «Филиппка», к сожалению, «умер» в 1992 году, и неизвестно сохранился ли где-нибудь номер по сей день.
БАХ не стоял на месте. Менялись времена – менялись и смыслы песен. В 1980-90х годах, когда практиковалась отмена службы студентов дневного отделения в Красной Армии. Опасность отправиться со сцены на передовую театра военных действий висела над хвостистами, являлась стимулом учиться хотя бы на «тройки». Военная тема непосредственно нависла над текстами БАХовцев, заняв достойное место в репертуаре.
А после старые песни постепенно начали забывать; приходили новые люди и уходили старые; тема преемственности волновала всех. Вот, например, отрывок из предисловия ко второму изданию БАХа:
«С течением лет прямо на глазах забывается всё то, что волновало душу физика вплоть до ближайших предперестроечных времен, поэтому нет необходимости подчеркивать знание этих традиций молодым поколений, в руки которого отдано дело дальнейшего прославления физфака «...» Хочется, чтобы это издание послужило хорошим подспорьем в этом благородном деле»
Студенческая весна 1997 года
«Голодные и веселые» 00-е и 10-е года
В этот период БАХ, можно сказать, переживал время расцвета. В составе хора числились рекордные для того времени 80 человек; коллективным «мозговым штурмом» писались тексты песен; черные туфли стучали по сцене, а БАХовцы все выходили выступать на студенческие весны. Евгений Овчинников, выпускник 2005 года, вспоминает студенчество тех годов, как время «голодное и веселое»:
«В 1998 году студенческая весна была в ТОБе (прим. ред – Театр оперы и балета). БАХ тогда был большой – ни до, ни после такого не было. В тот год хор перепевал песню Иваси «Дворник Степанов», которую он посвятил декану физфака тех лет – Воробьёву Александру Михайловичу. Вместо «Да просто в тучи воробьёв дворник Степанов. В небе висит – значит, пришла весна» БАХ пел:
В туче Воробьёв Александр Михалыч
В небе висит – значит, пришла весна.
После чего центр БАХа расступался и взгляд зрителей приковывали подвешенные за верхнею консоль зала качели. По задумке декан (а ему тогда было чуть за 60!) вылетал на них и качался. После чего его останавливали, он спускался и говорил речь. Но мы кое-что не учли. Во-первых, характер нашего декана. Во-вторых, Александр Михайлович был Мастером спорта России международного класса по спортивной гимнастике.
И вот, бах расступается, качели качнулись в верхнюю точку – это метра четыре, не меньше – декан спрыгнул с них, сделал переворот и приземлился почти точно у микрофона. Потом сделала подшаг к нему и спокойным голосом сказал: «Добрый вечер, коллеги»
В общем, на концерте всё пошло не по плану. Получилась чистая импровизация»
Импровизировали и с оборудованием. Например, современную дым-машину тогда делали просто – из ведра, сухого льда и воды:
«Весна 2000 года была для меня первой, потому что я только поступил. В том году мы взяли сухого льда на Воронежском хладокомбинате, положили в ведро и доливали туда воды. Сухой лед, естественно, от воды испарялся интенсивнее и шёл дымок. Так мы брали картонку и гнали её дым на сцену. Такая «дым-машина» получалась»
Но дым-машина использовалась не только для эффектных номеров БАХа:
«Бабушка тогда, на ту же весну, положила мне с собой бутерброды: два больших куска хлеба, а между ними – тонко нарезанное сало. Таких штуки три. А студенты тогда (сейчас, к слову, гораздо меньше) были склонны к употреблению алкоголя. И он был дорог. Поэтому пили что попроще. Мы нашли полтора литра неизвестного самогона у какой-то бабки. Положили в «дым-машину», чтобы охладился. А там холодно. И самогон неочищенный. Так и получилось у нас алкогольное желе.
Мы намазали зажелировавшийся самогон на хлеб, украшали салом, и ели. Зубы ломило – жуть. Хорошо, что БАХ был большой, а бутербродов мало – каждому только по одному куску и хватило. Иначе бы точно простыли»
В 2009, будучи аспирантом, Евгений Овчинников выступал в БАХе из зала, мол «для сцены староват, а из зала в ТЮЗе (прим.ред. – Театр юного зрителя), с десятого ряда – в самый раз»:
«В том году БАХ пел песню про кризис на мотив ДДТ «Что такое осень», мною написанную. Так дирижер после каждого куплета поворачивался и тыкал пальцем в зал. А я вставал и пел: «Эх, дал бы кто взаймы до следующей весны да позабыл об этом...»
Песни БАХа – это коллективное творчество. Обычно написанный текст правился потом неоднократно и нередко прямо перед выступлением. Однако Евгений Овчинников зачастую писал черновые варианты. Вот, например, отрывок из «По воле Вахтеля», что, по словам Евгения, «условно его на 90%, а не 20-30%». На мотив песни из фильма «Гардемарины, вперед»:
По воле Вахтеля случилось
Что изуродован наш ген
Зачем троим, скажи на милость,
Такое множество рентген?
Но на судьбу нам дуться нечем,
Поскольку легких нет у нас.
Мы также потеряли печень.
Ведь в парке каждый был не раз.
Сейчас, по словам Евгения Овчинникова, писать стало гораздо сложнее. Культура нынче очень расщепилась. Если раньше текстовик знал, что «маршевую песню слышал весь бывший СССР, потому что она из самого кассового советского фильма 90-х годов, то сейчас полагаться на известность мелодии, если это не условно-навязший в зубах Шаман – нельзя»
«А так, пожалуй, в современном БАХе ничего не изменилось. Пожалуй, могу отметить возросшее качество исполнения. Однако продумывать текст и мелодию очень сложно. Сейчас полагаться на знание людьми слов попросовой песни нельзя вообще. А это резко осложняет игру слов»
В этот период БАХ, можно сказать, переживал время расцвета. В составе хора числились рекордные для того времени 80 человек; коллективным «мозговым штурмом» писались тексты песен; черные туфли стучали по сцене, а БАХовцы все выходили выступать на студенческие весны. Евгений Овчинников, выпускник 2005 года, вспоминает студенчество тех годов, как время «голодное и веселое»:
«В 1998 году студенческая весна была в ТОБе (прим. ред – Театр оперы и балета). БАХ тогда был большой – ни до, ни после такого не было. В тот год хор перепевал песню Иваси «Дворник Степанов», которую он посвятил декану физфака тех лет – Воробьёву Александру Михайловичу. Вместо «Да просто в тучи воробьёв дворник Степанов. В небе висит – значит, пришла весна» БАХ пел:
В туче Воробьёв Александр Михалыч
В небе висит – значит, пришла весна.
После чего центр БАХа расступался и взгляд зрителей приковывали подвешенные за верхнею консоль зала качели. По задумке декан (а ему тогда было чуть за 60!) вылетал на них и качался. После чего его останавливали, он спускался и говорил речь. Но мы кое-что не учли. Во-первых, характер нашего декана. Во-вторых, Александр Михайлович был Мастером спорта России международного класса по спортивной гимнастике.
И вот, бах расступается, качели качнулись в верхнюю точку – это метра четыре, не меньше – декан спрыгнул с них, сделал переворот и приземлился почти точно у микрофона. Потом сделала подшаг к нему и спокойным голосом сказал: «Добрый вечер, коллеги»
В общем, на концерте всё пошло не по плану. Получилась чистая импровизация»
Импровизировали и с оборудованием. Например, современную дым-машину тогда делали просто – из ведра, сухого льда и воды:
«Весна 2000 года была для меня первой, потому что я только поступил. В том году мы взяли сухого льда на Воронежском хладокомбинате, положили в ведро и доливали туда воды. Сухой лед, естественно, от воды испарялся интенсивнее и шёл дымок. Так мы брали картонку и гнали её дым на сцену. Такая «дым-машина» получалась»
Но дым-машина использовалась не только для эффектных номеров БАХа:
«Бабушка тогда, на ту же весну, положила мне с собой бутерброды: два больших куска хлеба, а между ними – тонко нарезанное сало. Таких штуки три. А студенты тогда (сейчас, к слову, гораздо меньше) были склонны к употреблению алкоголя. И он был дорог. Поэтому пили что попроще. Мы нашли полтора литра неизвестного самогона у какой-то бабки. Положили в «дым-машину», чтобы охладился. А там холодно. И самогон неочищенный. Так и получилось у нас алкогольное желе.
Мы намазали зажелировавшийся самогон на хлеб, украшали салом, и ели. Зубы ломило – жуть. Хорошо, что БАХ был большой, а бутербродов мало – каждому только по одному куску и хватило. Иначе бы точно простыли»
В 2009, будучи аспирантом, Евгений Овчинников выступал в БАХе из зала, мол «для сцены староват, а из зала в ТЮЗе (прим.ред. – Театр юного зрителя), с десятого ряда – в самый раз»:
«В том году БАХ пел песню про кризис на мотив ДДТ «Что такое осень», мною написанную. Так дирижер после каждого куплета поворачивался и тыкал пальцем в зал. А я вставал и пел: «Эх, дал бы кто взаймы до следующей весны да позабыл об этом...»
Песни БАХа – это коллективное творчество. Обычно написанный текст правился потом неоднократно и нередко прямо перед выступлением. Однако Евгений Овчинников зачастую писал черновые варианты. Вот, например, отрывок из «По воле Вахтеля», что, по словам Евгения, «условно его на 90%, а не 20-30%». На мотив песни из фильма «Гардемарины, вперед»:
По воле Вахтеля случилось
Что изуродован наш ген
Зачем троим, скажи на милость,
Такое множество рентген?
Но на судьбу нам дуться нечем,
Поскольку легких нет у нас.
Мы также потеряли печень.
Ведь в парке каждый был не раз.
Сейчас, по словам Евгения Овчинникова, писать стало гораздо сложнее. Культура нынче очень расщепилась. Если раньше текстовик знал, что «маршевую песню слышал весь бывший СССР, потому что она из самого кассового советского фильма 90-х годов, то сейчас полагаться на известность мелодии, если это не условно-навязший в зубах Шаман – нельзя»
«А так, пожалуй, в современном БАХе ничего не изменилось. Пожалуй, могу отметить возросшее качество исполнения. Однако продумывать текст и мелодию очень сложно. Сейчас полагаться на знание людьми слов попросовой песни нельзя вообще. А это резко осложняет игру слов»
Студенческая весна 2009 года
Но были и сложные времена...
В 2003 году БАХ, как и любое неформальное объединение хотя бы раз за существование, рассорился. Причиной послужили личные амбиции, мол кто-то знал лучше, а кто-то – лучше него в три раза. Так и получились, по словам Евгения Овчинникова, два куска «таксебейщины». Конфликт обострился до того, что БАХ решил – студвесну делим на две. И БАХа тоже будет два.
Вроде конфликт, казалось бы, а петь некому, поэтому оба БАХа на 90% состояли из одних и тех же людей. А те, кто не пели, оправдывались словами: «да я не смог пойти, дела». Только три человека из всего, на тот момент сорокоголового состава, и не пришли.
А спустя ровно десять лет «сложности» стали радостными. 2013 год стал отличительным событием в БАХе, когда пропагандой участия в нем озадачились слишком поздно и по активу прошел «клич» собирать всех в экстренном порядке. БАХовцы ходили по аудиториям, в которых проходили пары у первокурсников или второкурсников и агитировали не дать зачахнуть традиции факультета. Приглашали на «агитационную» репетицию.
Получилось так хорошо, что хор впервые не уместился в два ряда и пришлось выстраиваться в три. А для этого в ход пошли парты: баховцы вставали на них, чтобы их было видно. Появление на сцене третьего ряда представили в виде фокуса: третий ряд спрятался за вторым и по команде дирижера вставали на парты. От приема зал разгорячился так, что его было сложно перекричать почти всё выступление.
В 2003 году БАХ, как и любое неформальное объединение хотя бы раз за существование, рассорился. Причиной послужили личные амбиции, мол кто-то знал лучше, а кто-то – лучше него в три раза. Так и получились, по словам Евгения Овчинникова, два куска «таксебейщины». Конфликт обострился до того, что БАХ решил – студвесну делим на две. И БАХа тоже будет два.
Вроде конфликт, казалось бы, а петь некому, поэтому оба БАХа на 90% состояли из одних и тех же людей. А те, кто не пели, оправдывались словами: «да я не смог пойти, дела». Только три человека из всего, на тот момент сорокоголового состава, и не пришли.
А спустя ровно десять лет «сложности» стали радостными. 2013 год стал отличительным событием в БАХе, когда пропагандой участия в нем озадачились слишком поздно и по активу прошел «клич» собирать всех в экстренном порядке. БАХовцы ходили по аудиториям, в которых проходили пары у первокурсников или второкурсников и агитировали не дать зачахнуть традиции факультета. Приглашали на «агитационную» репетицию.
Получилось так хорошо, что хор впервые не уместился в два ряда и пришлось выстраиваться в три. А для этого в ход пошли парты: баховцы вставали на них, чтобы их было видно. Появление на сцене третьего ряда представили в виде фокуса: третий ряд спрятался за вторым и по команде дирижера вставали на парты. От приема зал разгорячился так, что его было сложно перекричать почти всё выступление.
Студенческая весна 2009 года
2014-2019 года: «Бах зовет»
БАХ не молодится, В 2014 ему исполняется ровно 50 лет – памятная дата. А черные каблучки всё стучат по сцене, всё мелькают официальные бабочки. В 2018 в главном корпусе, в общежитиях и автобусах с троллейбусами вывешиваются агитационные плакаты: «БАХ ЗОВЁТ!» – и люди зову внемли.
БАХ жил своей жизнью. Владимир Бо, БАХовец тех времен, припомнил историю:
В году так 2015 для подвязки к номеру придумали спеть заглавную тему из популярного сериала «Друзья». Только вот хор никак не мог выучить текст и внять его пропеть. Тогда на партах белым мелом мы написали слова английской песни русскими буквами; поставили парты друг на друга – в сумме их получилось две – и так учили текст. И ведь сработало.
БАХ не молодится, В 2014 ему исполняется ровно 50 лет – памятная дата. А черные каблучки всё стучат по сцене, всё мелькают официальные бабочки. В 2018 в главном корпусе, в общежитиях и автобусах с троллейбусами вывешиваются агитационные плакаты: «БАХ ЗОВЁТ!» – и люди зову внемли.
БАХ жил своей жизнью. Владимир Бо, БАХовец тех времен, припомнил историю:
В году так 2015 для подвязки к номеру придумали спеть заглавную тему из популярного сериала «Друзья». Только вот хор никак не мог выучить текст и внять его пропеть. Тогда на партах белым мелом мы написали слова английской песни русскими буквами; поставили парты друг на друга – в сумме их получилось две – и так учили текст. И ведь сработало.
Первокурсники приходили на смену выпускникам и, как истинным физикам, им нужно было вступить в бах. Знакомство с традицией физфака проводили прямо на посвящении: действующие БАХовцы вставали в ряд, поднимали локоток (хор ведь всё ещё академический) и пели репертуар.
Для тестирования голосовых связок тогда использовали БАХометр – самодельный стрелочный прибор со стрелочками, который был похож на шумометр. К сожалению, фотографии не осталось, но БАХометр всегда работал исправно.
А что все-таки по репертуару? В 2018 по всей России гремела песня Ленинград – «Выборы». БАХ не смог пройти мимо и написал перепевку на свой, так сказать, студенческий лад:
Учу, как интегралы брать,
Экзамен завтра мне сдавать.
Я должен быть как Вассерман,
Чтоб на отлично сдать матан.
Э-э-э-хей... Лангража теорема,
Э-э-э-хей.
Я молча вытянул билет,
И отпросился в туалет.
Не повезло с билетом мне,
Достану шпору в рукаве!
Э-э-э-хей,
Профессор засекает.
Э-э-э-хей,
Со сдачи выгоняет.
Э-э-э-хей,
Пойду я значит в армию.
Э-э-э-хей.
Армия, армия,
Не учил я...
А что все-таки по репертуару? В 2018 по всей России гремела песня Ленинград – «Выборы». БАХ не смог пройти мимо и написал перепевку на свой, так сказать, студенческий лад:
Учу, как интегралы брать,
Экзамен завтра мне сдавать.
Я должен быть как Вассерман,
Чтоб на отлично сдать матан.
Э-э-э-хей... Лангража теорема,
Э-э-э-хей.
Я молча вытянул билет,
И отпросился в туалет.
Не повезло с билетом мне,
Достану шпору в рукаве!
Э-э-э-хей,
Профессор засекает.
Э-э-э-хей,
Со сдачи выгоняет.
Э-э-э-хей,
Пойду я значит в армию.
Э-э-э-хей.
Армия, армия,
Не учил я...
Студенческая весна 2015 года
А что сейчас?
«Каждому, кто считает себя настоящим физиком, сообщаем..!» – читает сегодняшний студент на сайте физфака ВГУ в посте с призывом вступить в ряды баховцев. Там же написано: «...сможете исполнить одну из заповедей физиков...». Оказывается, чтобы стать «настоящим» физиком нужно выполнить три заповеди, одна из которых – спеть в БАХе. А внизу приписка: «P.S. Уметь петь необязательно».
Большой Академический хор и поныне остается символом физфака и его главной традицией. Теперь участников в БАХе больше 200, а на сцену ежегодно выходят двадцать пять действующих участников хора в обязательно черном (хор ведь академический!) костюме двойке, в белой рубашке, в начищенных туфлях и с главным атрибутом на шее – бабочкой цветом под костюм. Таков дресс-код «рядового баховца». Но если вдруг кто забыл главный аксессуар дома, у нынешнего дирижера Дмитрий Дюдяева всегда с собой «бабочки из картона» на ниточке.
Песни также сочиняют сами. Берут попсовую песню, которую все знают, вытаскивают из неё мотив и переписывают текст. Уметь петь необязательно, товарищи, если что, поддержат. Но сохранять академический вид и верно чтить одну из заповедей физиков – нужно!
Вот, например, песня из выступления БАХа на одной из многочисленных студенческих весен. Перепевка песни Игоря Корнелюка «Дожди»:
В деканате мне говорят:
«Ты отчислен. Сам виноват»
Я про хвосты забывал и пересдачу проспал
Теперь я всё потерял
На призыве мне говорят:
«К службе годен. Держи автомат»
Меня встречает комбат и отправляет наряд
Но я ни капли не рад.
Не рад. Не рад.
Я – радист, радист, радист,
Бывший физик и активист.
Говорила мне мама: «Учись!
Учись. Учись. Учись»
Я забил, забил, забил
И оставил диплом позади.
Через годик вернусь я за ним
За ним! За ним!
А вот перепевка Миража и её «Музыка нас связала»:
Нет студентов на физ-ре
Спорт не нужен никому.
Я повис на турнике,
Подтянуться не могу
Вот наконец-то «Памятник славы».
В пробке стоял полчаса у «Заставы».
Все ещё дома, а я, как дурак,
На «хользах».
Это идет по всему спортзалу
Стало народу чертовски мало.
Сам себе крикнул: «Физкульт привет!»
Ведь препода здесь нет.
Все забили за весну
На этот крутой предмет.
Нету сил ни у кого
Зато есть абонемент.
Слово физ-ра страх и ужас вселяет.
Ехать туда долго нам, разгильдяям.
Обузою стало для девочек и для ребят.
«Каждому, кто считает себя настоящим физиком, сообщаем..!» – читает сегодняшний студент на сайте физфака ВГУ в посте с призывом вступить в ряды баховцев. Там же написано: «...сможете исполнить одну из заповедей физиков...». Оказывается, чтобы стать «настоящим» физиком нужно выполнить три заповеди, одна из которых – спеть в БАХе. А внизу приписка: «P.S. Уметь петь необязательно».
Большой Академический хор и поныне остается символом физфака и его главной традицией. Теперь участников в БАХе больше 200, а на сцену ежегодно выходят двадцать пять действующих участников хора в обязательно черном (хор ведь академический!) костюме двойке, в белой рубашке, в начищенных туфлях и с главным атрибутом на шее – бабочкой цветом под костюм. Таков дресс-код «рядового баховца». Но если вдруг кто забыл главный аксессуар дома, у нынешнего дирижера Дмитрий Дюдяева всегда с собой «бабочки из картона» на ниточке.
Песни также сочиняют сами. Берут попсовую песню, которую все знают, вытаскивают из неё мотив и переписывают текст. Уметь петь необязательно, товарищи, если что, поддержат. Но сохранять академический вид и верно чтить одну из заповедей физиков – нужно!
Вот, например, песня из выступления БАХа на одной из многочисленных студенческих весен. Перепевка песни Игоря Корнелюка «Дожди»:
В деканате мне говорят:
«Ты отчислен. Сам виноват»
Я про хвосты забывал и пересдачу проспал
Теперь я всё потерял
На призыве мне говорят:
«К службе годен. Держи автомат»
Меня встречает комбат и отправляет наряд
Но я ни капли не рад.
Не рад. Не рад.
Я – радист, радист, радист,
Бывший физик и активист.
Говорила мне мама: «Учись!
Учись. Учись. Учись»
Я забил, забил, забил
И оставил диплом позади.
Через годик вернусь я за ним
За ним! За ним!
А вот перепевка Миража и её «Музыка нас связала»:
Нет студентов на физ-ре
Спорт не нужен никому.
Я повис на турнике,
Подтянуться не могу
Вот наконец-то «Памятник славы».
В пробке стоял полчаса у «Заставы».
Все ещё дома, а я, как дурак,
На «хользах».
Это идет по всему спортзалу
Стало народу чертовски мало.
Сам себе крикнул: «Физкульт привет!»
Ведь препода здесь нет.
Все забили за весну
На этот крутой предмет.
Нету сил ни у кого
Зато есть абонемент.
Слово физ-ра страх и ужас вселяет.
Ехать туда долго нам, разгильдяям.
Обузою стало для девочек и для ребят.
Студенческая весна 2021 года
Нынешние баховцы чтят традиции праотцов БАХа. «Зубоньки» и «Центрифуга» звучат перед каждым выступлением. Но кое-что всё-таки изменилось.
Всем известно, что БАХ выступает в студвесне физического факультета. Но действующий дирижер Дмитрий Дюдяев поделился, что зародилась новая традиция – новогодний концерт. Суть та же, что и в «Веснах»: первокурсники готовят выступление для ребят курсами старше. БАХ никогда там не выступал.
- Я подумал, что это несправедливо. Поговорил с координатором и предложил, чтобы БАХ участвовал в новогоднем концерте. Вот уже второй год, как мы поем со сцены под Новый год. Эта некий промежуточный этап, где первокурсники знакомятся с БАХом поближе перед главным событием – студенческой весной. Надеюсь, что следующий дирижер будет следовать моей новой традиции.
Однако БАХ не ограничивается веснами. Недавно хор физфака поучаствовал в конкурсе студенческих хоров. Видео уже отправлено и ждет оценки. Результаты будут известны 20 апреля.
Что касается выпускников физфака, то они никогда его не забывают. Так, Игорь Корнюшин, бывший центровой в хоре и выпускник 2019 года, после переезда в Нововоронеж (а это, между прочим, около 50 км!) ради БАХа «мчит на всех порах» после работы в другой город, в родные стены.
- В БАХе нужна только громкость, и это делает его доступным для всех. Шесть лет, с 2017 по 2024 года, исключая 2023 и 2020, я был центровым. И, конечно, за это время стал «настоящим физиком». БАХ – это то, что отражает дух всего студенчества на 100%
Дмитрий Дюдяев, нынешний дирижер, на просьбу «опишите БАХ в трех словах» с улыбкой ответил:
«Мощно. Престижно. Смешно»
Всем известно, что БАХ выступает в студвесне физического факультета. Но действующий дирижер Дмитрий Дюдяев поделился, что зародилась новая традиция – новогодний концерт. Суть та же, что и в «Веснах»: первокурсники готовят выступление для ребят курсами старше. БАХ никогда там не выступал.
- Я подумал, что это несправедливо. Поговорил с координатором и предложил, чтобы БАХ участвовал в новогоднем концерте. Вот уже второй год, как мы поем со сцены под Новый год. Эта некий промежуточный этап, где первокурсники знакомятся с БАХом поближе перед главным событием – студенческой весной. Надеюсь, что следующий дирижер будет следовать моей новой традиции.
Однако БАХ не ограничивается веснами. Недавно хор физфака поучаствовал в конкурсе студенческих хоров. Видео уже отправлено и ждет оценки. Результаты будут известны 20 апреля.
Что касается выпускников физфака, то они никогда его не забывают. Так, Игорь Корнюшин, бывший центровой в хоре и выпускник 2019 года, после переезда в Нововоронеж (а это, между прочим, около 50 км!) ради БАХа «мчит на всех порах» после работы в другой город, в родные стены.
- В БАХе нужна только громкость, и это делает его доступным для всех. Шесть лет, с 2017 по 2024 года, исключая 2023 и 2020, я был центровым. И, конечно, за это время стал «настоящим физиком». БАХ – это то, что отражает дух всего студенчества на 100%
Дмитрий Дюдяев, нынешний дирижер, на просьбу «опишите БАХ в трех словах» с улыбкой ответил:
«Мощно. Престижно. Смешно»
Студенческая весна 2024 года
Словарь БАХовца
Вашему вниманию – маленький словарь БАХа, который включает в себя несколько «фирменных» терминов и сценических приемов за все годы существования хора.
1. БАХ – Большой мужской объединённый академический хор физического факультета;
2. БАХовец – участник Большого Академического хора физфака ВГУ;
3. «Центровой» – самый высокий участника хора, который стоит в центре, скрестив руки на груди;
4. Дресс-код БАХовца – одежда, в которой выступает хор: черный костюм двойка, белая рубашка, черные туфли и бабочка в цвет костюма.
5. БАХометр – специальный прибор для оценки вокальных данных хора;
6. «Зубоньки» – элемент выступления, когда дирижер проводит рукой от края хора до другого края, пошевеливая пальцами, а хор в это время стучит зубами;
7. «Центрифуга БАХа» – самый старый элемент выступления, закрепившийся в хоре в 1980-ом году. Дирижер проводит рукой от края до края, снизу вверх. Участники хора, глядя на руку, громко тянут: «А-а-а». После слов «Прозвучала центрифуга БАХа. Конец центрифуги БАХа» дирижер повторяет движения в другую сторону и участники хора также громко тянут: «А-а-а»;
8. БАХовский сбор – сбор всех участников хора после выступления для совместного отдыха;
9. «Рученьки и раз» – традиционное движение хора. БАХовцы становятся по росту: по одну руку – басы, по другую – теноры. Руки по швам и головы наклонены вниз на плечо соседа. По первому хлопку дирижера поднимаются руки участников; они сгибаются в локте и ладонь подпирает плечо соседа спереди;
10. «Головоньки и два» – продолжение «Рученьки и раз». На второй хлопок дирижера участники хора поднимают головы, смотря на него;
11. «Приветствия» девушек, преподователей и опоздавших – секрет БАХа, который, к сожалению, нам так и не удалось разгадать.
Боровенская Дарья, Теплых Екатерина
Фото и видео: архивы физического факультета, архивы Евгения Овчинникова, Владимира Бо
Вашему вниманию – маленький словарь БАХа, который включает в себя несколько «фирменных» терминов и сценических приемов за все годы существования хора.
1. БАХ – Большой мужской объединённый академический хор физического факультета;
2. БАХовец – участник Большого Академического хора физфака ВГУ;
3. «Центровой» – самый высокий участника хора, который стоит в центре, скрестив руки на груди;
4. Дресс-код БАХовца – одежда, в которой выступает хор: черный костюм двойка, белая рубашка, черные туфли и бабочка в цвет костюма.
5. БАХометр – специальный прибор для оценки вокальных данных хора;
6. «Зубоньки» – элемент выступления, когда дирижер проводит рукой от края хора до другого края, пошевеливая пальцами, а хор в это время стучит зубами;
7. «Центрифуга БАХа» – самый старый элемент выступления, закрепившийся в хоре в 1980-ом году. Дирижер проводит рукой от края до края, снизу вверх. Участники хора, глядя на руку, громко тянут: «А-а-а». После слов «Прозвучала центрифуга БАХа. Конец центрифуги БАХа» дирижер повторяет движения в другую сторону и участники хора также громко тянут: «А-а-а»;
8. БАХовский сбор – сбор всех участников хора после выступления для совместного отдыха;
9. «Рученьки и раз» – традиционное движение хора. БАХовцы становятся по росту: по одну руку – басы, по другую – теноры. Руки по швам и головы наклонены вниз на плечо соседа. По первому хлопку дирижера поднимаются руки участников; они сгибаются в локте и ладонь подпирает плечо соседа спереди;
10. «Головоньки и два» – продолжение «Рученьки и раз». На второй хлопок дирижера участники хора поднимают головы, смотря на него;
11. «Приветствия» девушек, преподователей и опоздавших – секрет БАХа, который, к сожалению, нам так и не удалось разгадать.
Боровенская Дарья, Теплых Екатерина
Фото и видео: архивы физического факультета, архивы Евгения Овчинникова, Владимира Бо
Наши услуги
Расскажите, с чем связаны услуги вашей компании и раскройте главную выгоду клиента
Первая услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Вторая услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Третья услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Четвертая услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Пятая услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Шестая услуга
Напишите об услуге подробнее: что в нее входит или из каких этапов работы она состоит. Опишите услугу коротко, в трех-четырех строках.
Заголовок формы
Расскажите клиенту, что вам нужны его данные для связи с вами
Нажимая на кнопку, вы соглашаетесь с условиями о персональных данных
Контакты
Телефон: +1 123 456 78
Имейл: hello@firm.com
Имейл: hello@firm.com
Укажите адрес вашей компании
